Продолжаем цикл публикаций «PRO горьковские елки». С каждым годом количество приглашенных детей на новогодние елки в Нижнем Новгороде росло и доходило до 2000. Вскоре ёлки получили название Горьковские – по имени писателя,  который их организовал. Бедные дети с нетерпением ждали этого события, ведь в рождественский праздник они не только получали желанные подарки – в их жизнь незаметно приходило немного волшебства…

На 1901-й Новый год писатель затеял елку на 1000 с лишним детей. Решено было устроить ее в помещении военного манежа в кремле. Приготовления велись весь год! 7 ноября 1900 года в газете «Нижегородский листок» Горький призывает земляков: «Вносите средства на елку для детей самых обездоленных, для детей окраин».

Накануне праздника было много хлопот. Нужно было достать средства. Сам Максим Горький не жалел денег! Он считал себя обеспеченным человеком, ведь его книги стали приносить солидные гонорары. Правда, и траты на жизнь были приличными: на семью, на квартиру, на покупку книг, на приемы разных посетителей и, конечно, на революционную работу. Да и на разные общественные нужды Горький  тратился щедро: на устройство бесплатного катка для бедняцких детей, на организацию концертов и лекций, на строительство Народного дома, на литературу для общественных библиотек. Так что от больших гонораров почти ничего не оставалось. Но елка должна была состояться!

Издателю Пятницкому Горький пишет: «Нужно иметь 1500 фунтов гостинцев, 1000 штанов, 1000 рубах, 1000 сапог валяных!» Из Нижнего в Москву, Станиславскому отсылает письмо: «Посодействуйте, чем возможно. Все берем, даже деньги! Коленкор, ситец, бумазею, сапоги, рукавицы, шапки — все!». Другая просьба отправлена писателю Телешову: «Прошу, молю, кричу — помогите оборванным, голодным детям — жителям трущоб!».

После этих призывов, просьб и обращений в дом Лемке на Канатной улице (сейчас это улица Короленко – неподалеку от нашей библиотеки), где снимал квартиру писатель, стали приходить денежные переводы и посылки. А еще люди  приносили деньги, детские вещи, игрушки.

Вновь революционно настроенная нижегородская молодежь обходила городские окраины и отыскивала самых бедных, самых обездоленных ребятишек от 6 до 12 лет, переписывала их и вручала приглашения на елку.

Молодые люди заглянули в сотни самых темных и неблагополучных закоулков,  изучили самое «дно» нижегородской жизни. Город разделили на участки, каждый  обходила своя группа переписчиков… Алексей Максимович Горький взял на себя кварталы на Нижнем базаре. Здесь ютились городская голытьба — грузчики, матросы, босяки (среди этих людей писатель искал прототипы для героев своих произведений). Здесь же, в сырых подвалах и ночлежных домах, он видел и детей.

Вот как это описывается: «Их приход переполошил местных мальчишек, которые катались на ледянках по Ивановскому съезду. Похоже, что молва о готовящейся елке уже проникла и сюда.

— Дяденька, ты пришел на елку записывать? Меня запиши!

— И меня!

— И меня!

Мальчишки пошли гурьбой за высоким, усатым, с добрыми синими глазами дядькой. Они вели «комиссию» в свои углы, называемые квартирами…».

Жена писателя Екатерина Павловна Пешкова вместе со своими подругами шила одежду, собирала обувь, чтобы порадовать бедных детей и сирот. Были приглашены музыканты, привезена из семеновских лесов огромная ель. Дерево  обвили гирляндами электрических лампочек — и это в то время, когда Нижний Новгород освещался в основном керосином!

4 января 1901 года в шесть часов вечера елка вспыхнула разноцветными лампочками. Заиграл оркестр. Веселье началось… Пели песни, водили хороводы. Горький ходил вместе с ребятами вокруг елки. За ним неотступно ходили мальчишки и девчонки с Нижнего базара, которых он сам записывал на елку, и то и дело теребили его вопросами:

– Дяденька Алексей, а гостинцев всем дадут?

– А калачей-то на всех хватит?

Алексей Максимович смеялся, успокаивал, говорил, что обнесут даже тех, кто не попал на елку и остался у дверей. Сам он зорко наблюдал, чтобы всем было весело, чтоб никто не был обижен, чтобы всем детям достались подарки.

Из-за плеч мальчишек, разбиравших гостинцы, писатель увидел маленькую девочку в сером застиранном платке и с огромными черными глазами.

— Ты кто же такая? – спросил Горький.

— Лизонька Соловьева, — сказала охотно девочка.

— А с какой ты улицы?

— Со Студеной.

— Это ты живешь вдвоем с сестрой?

Девочка кивнула головой.

Несколькими днями ранее Алексею Максимовичу рассказывали, что на улице Студеной в низком угарном мезонине деревянного дома, переписчики обнаружили девочек, которые жили совсем одни. Старшей было лет 14, второй – не более 6. Их спросили о родителях. Старшая, потупившись, промолчала. А младшая объяснила, что мама умерла от чахотки: «Мы теперь с Ниной вдвоем живем. Она чулки вяжет. Только никак не наработает много денег. У нас все время есть нечего…» Переписчики спросили старшую девочку, не устроить ли младшую  в приют? Но та сказала, что сама вырастит сестру: «Я маме обещала».

Когда девочкам сказали, что принесли билеты на елку и на гостинцы, старшая снова запротестовала: «Мы не нищие. Я сама куплю ей гостинец к празднику». Билеты сестрам Соловьевым все-таки оставили. И Нина привела сестренку на елку.

Алексей Максимович подвел Лизоньку Соловьеву к столу, дал сладкого чаю и мягкий калач. Она повеселела, выпила чаю, а потом вместе с другими ребятами прыгала вокруг елки, крепко прижимая к себе мешочек с гостинцами и сверток с розовыми сатиновым платьем и новыми валенками…

Литература:

• Блохина В. Н.  Горький в родном городе / В. Н. Блохина, Л. Б. Либединская. – Москва : Дет. лит., 1972. – 191 с. : ил. – (По дорогим местам).
• Блохина В. Н. М. Горький в родном городе / В. Н. Блохина, Л. Б. Либединская. – Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1976. – 190, [1] с., [1] л. портр. : ил.
• Фарбер Л. М. А. М. Горький в Нижнем Новгороде : очерк жизни и творчества,1889-1904 / Л. М. Фарбер. – 2-е изд., перераб. и доп. – Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1968. – 248 с. : ил.
• Фарбер Л. М. А. М. Горький в Нижнем Новгороде : очерк жизни и творчества,1889-1904 / Л. М. Фарбер. – 3-е изд., сокр. – Горький : Волго-Вят. кн. изд-во, 1984. – 270, [1] с. : фот.